В понедельник, 28 марта из Благовещенска в Москву улетел гражданин КНДР, который нелегально жил в России. Мужчине удалось получить статус лица, ищущего убежища. В перспективе северокореец станет гражданином третьей страны – с большой долей вероятности можно сказать, что это будет Южная Корея. О беженцах из КНДР, их судьбах и о человеке, который помогает – в материале Amur.life.
Март 2022 года – Приамурье принимает выходцев из ДНР, ЛНР и Украины. По официальным данным, в регион должны прибыть более 500 человек, вынужденных покинуть родные края. К этим людям сейчас приковано внимание властей – их должны обеспечить жильём и работой, при необходимости, дать образование. Куда менее заметны другие беженцы – из Северной Кореи, которые годами нелегально живут в Приамурье, в страхе, что их задержат и отправят обратно в КНДР.
Так могла закончится история 23-летнего северокорейца, бежавшего сначала в Китай, а оттуда – в Россию. В Забайкальском крае молодого человека задержали пограничники. Он отбыл наказание, и российские власти передали его в консульство КНДР в Хабаровске. Беглеца должны были вернуть на родину и наказать – минимум, что его ждало, это трудовой лагерь. Но из-за пандемии границы были закрыты, и парня временно отправили работать на стройке вместе с соотечественниками. Он выбрал момент и сбежал.
«Он прицепился к поезду в Хабаровске, его сняли в Биробиджане, поместили в Центр временного содержания для иностранцев. Суд принял решение о принудительном выдворении из страны. Я, как партнер Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, получила поручение на его защиту. Приехала к нему и стала рассказывать, что я адвокат и буду его защищать, тут зашли люди в форме и охрана с дубинкой, и он сказал мне – только не выдавайте меня Северной Корее. У него была тяжелая судьба. В 14 лет он остался без мамы, а папа куда-то уехал, оставив ребенка. Я не знаю, как долго он скитался, как жил, но по шрамам на голове можно судить, что ему пришлось тяжко», – рассказывает амурский адвокат Любовь Татарец.
Судьбой Семена – такое русское имя неофициально получил ее подзащитный – Любовь Татарец начала заниматься в марте 2021 года. За 10 месяцев она 8 раз выезжала в Биробиджан – необходимо было установить личность северокорейца, подать ходатайство на предоставление ему временного убежища, обжаловать последовавший отказ. В конце января 2022 года судебное заседание закончилось в пользу Семена – судья вынесла решение немедленно прекратить исполнение постановления Биробиджанского районного суда в части принудительного выдворения северокорейца с территории Российской Федерации.
«На этот момент мы уже добились того, чтобы Европейский суд по правам человека вынес обеспечительные меры в виде запрета на его выдачу. Он уже был признан лицом, ищущим убежища, что и позволило суду удовлетворить наш заявление. Судья обратила решение к немедленному исполнению, – вспоминает события того счастливого для Семена дня Любовь Татарец. – Мы заехали в гостиницу за моими вещами и пошли пешком на вокзал. Немножко прошли, он руки вверх поднял и начал кричать – «Хорошо, хорошо!».
31 января Семен из Благовещенска улетел в Москву, в Центр МВД для содержания беженцев. В столице адвокат передала молодого человека под наблюдение ООН. Возможно, на момент этой публикации беженца из КНДР уже приняла другая страна.
Правозащитная деятельность Любови Татарец по отношению к беженцам из КНДР началась в 2008 году, когда в Приамурье прогремела история северокорейца Рю Ен Нама. Он бежал в Китай, а оттуда – в Россию. В Сковородинском районе мужчину, переплывшего Амур, задержали пограничники. Его обвинили в незаконном пересечении границы и отправили в колонию общего режима под Благовещенском. Весной 2009 года срок заключения заканчивался, и гражданина КНДР должны были депортировать.
фото: архив
На защиту северокорейца поднялись российские и европейские правозащитники. Организации «Международная амнистия» (Amnesty International) направила в амурские СМИ письмо, в котором говорилось, что в Северной Корее Рю Ен Нама скорее всего приговорят к смертной казни. Тогда в адвокатскую палату Амурской области поступило предложение сотрудничать по этому поводу с Управлением верховного комиссара по делам беженцев ООН. На это предложение и откликнулась Любовь Татарец. Она попыталась предотвратить выдачу Рю властям Северной Кореи, но не успела.
«Его должны были выдать в понедельник, но выпустили в пятницу, и передали представителям консульства КНДР. Потом я узнала, что его привязали к поезду в Хасане, и пока он мог, он бежал за этим поездом. Больше живым его никто не видел», – вспоминает Любовь Татарец.
В Амурской области граждане Северной Кореи, как правило, работали на лесозаготовках. В области действовало крупное предприятие «Тындалес». По данным на 2020 год почти все северокорейские рабочие покинули Россию в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН. Она предписывала мигрантам из КНДР уехать из РФ до конца 2019 года. Все, кто трудился официально, выехали домой. Остались нелегалы – и сколько их, например, на Дальнем Востоке, десятки или сотни человек, – амурский адвокат затрудняется предположить:
«Почему они бегут из КНДР? Там тяжелые условия труда, официально узаконены пытки, есть внесудебные казни. Они говорят, что работают как рабы. Бегут те, кто считает, что их страна жестока по отношению к ним. Бегут, потому что хотят лучшей жизни. В их случае бегство – это отчаянные попытки хоть как-то изменить свою жизнь. Внутри страны сделать это невозможно».
На памяти Любови Татарец – непростые истории людей, судьбой которых ей приходилось заниматься. Бежавших и пытавшихся скрываться северокорейцев выслеживали и преследовали свои же. Так, в 2009 году гражданин КНДР Ли Кук Сон был похищен прямо в центре Благовещенска. На тот момент Ли, сбежавший с предприятия «Тындалес», уже несколько лет жил в Благовещенске, у него родился ребенок. Когда судьбой Ли занялась Любовь Татарец, он был официально признан лицом, ищущим убежища. Но несмотря на это, беженца поймали в центре Благовещенска его же соотечественники, увезли куда-то на машине и избили. Когда адвокат забила тревогу, Ли отпустили. Впоследствии мужчина стал гражданином Республики Корея.
фото: "Амурская правда"
В Благовещенске Любовь Татарец однажды помогала женщине, которая была осуждена за незаконный переход границы. История для обычного благовещенца звучит как сценарий драматического фильма - но все-таки с хорошим концом.
«Ее мужа расстреляли, а она была беременна, семь месяцев беременности. Перед казнью им дали свидание и муж сказал – избавляйся от ребенка, он будет изгоем до третьего поколения. Она родила сына по документам другой, бездетной семьи, немного покормила его грудью и бежала в Китай. Вместе с несколькими китайцами она перешла границу между Хэйхэ и Благовещенском. Все были задержаны. Так как они действовали как группа лиц, ей дали 4 года, но в 2000 году она попала под амнистию, ее выпустили и передали в северокорейское представительство – в Благовещенске оно находилось на улице Загородной. Она рассказывала, что там ее поместили в подвальное помещение, и они вдвоем с другой кореянкой ложками вытащили подвальное окно и бежали. Сейчас она гражданка Южной Кореи», – говорит Любовь Татарец.
Один из северокорейских беженцев в Амурской области успел обзавестись гражданской женой и сыном. Мужчина смог получить убежище и должен был уезжать. Мама мальчика к тому моменту трагические погибла. Отец-северокореец нашел ребенку опекуна, и уже будучи гражданином Южной Кореи вернулся в Благовещенск за сыном.
«Мальчику на тот момент исполнилось 10 лет и на вопрос судьи – кто этот мужчина, он сказал – это мой папа. Он и похож на него. Они получили все документы и уехали», – рассказывает адвокат.
Хороших историй у адвоката все же больше, чем печальных. В их числе – история северокорейского спортсмена, который сейчас живет в Южной Корее.
«Он хорошо говорит по-русски и мне говорит, что никогда в Южной Корее не называет себя северокорейцем. «Говорю, что я русский кореец! Михайловна, все хорошо, и получаю хорошо, все у меня хорошо, а таких людей как в России нет!», – передает слова бывшего подзащитного Любовь Татарец.
По словам адвоката, как правило, бежавшие корейцы мало знают о своих правах, и не могут самостоятельно постоять за себя в суде. Но один кореец, который не просто просил, а требовал предоставить ему убежище, на памяти Любови Татарец все-таки был. Чо Пен Нам пересек границу между Китаем и Приамурьем в апреле 2013 года. До этого Чо около 10 лет нелегально жил и работал в Китае. Его задержали и выслали в КНДР, где он попал в трудовой лагерь. Чо совершил побег, вновь перешел границу в Китай, а оттуда – в Россию. Мужчина был задержан пограничниками и на допросе требовал предоставить ему убежище.
фото: Чо Пен Нам
«Он бунтарь! Убежал из корейской тюрьмы, дважды в Китае убегал, его возвращали, садили в тюрьму, а он там поднял бунт. Это был единственный человек, который сказал – если вы мне сейчас не предоставите убежище, я объявляю голодовку, и ни на какие вопросы не буду отвечать. Знаете, когда у него вещи изъяли, там был какой-то обрывок из газеты с высказыванием, что человек рожден свободным и должен быть свободным. Это был его девиз», – рассказывает Любовь Татарец.
Спустя 4 года Чо Пен Нам, высылать которого в КНДР российским властям запретил Европейский суд по правам человека, уехал в США.
фото: Чо Пен Нам и Любовь Татарец
С некоторыми из беженцев Любовь Татарец поддерживает отношения на протяжении многих лет. Бывший северокореец, а теперь гражданин Южной Кореи, который за 20 лет жизни на Дальнем Востоке стал просто Колей, всегда поздравляет Любовь Михайловну с праздниками и приглашает приехать к нему в гости.
В России Коля оказался в 90-х – как и многие, работал на предприятии «Тындалес», откуда и убежал. Кореец добрался до Благовещенска и поселился в Белогорье. Мужчина смог по интернету обратиться в консульство Южной Кореи, где ему дали контакты Любови Татарец. Так как документов у мужчины не было, потребовалась процедура установления личности. Она была настолько длительной, что отчаявшийся беглец вместе с другими соотечественниками решился на очередной побег – мужчины решили попасть в Монголию, где, как им сказали, легализоваться и потом обратиться в посольство Южной Кореи намного проще. О своем подзащитном Любовь Татарец узнала из новостей.
«Прочитала, что трое граждан Северной Кореи предприняли попытку перейти границу России в районе Бурятии и были задержаны. Был задержан и Коля, он отбыл наказание за это. Трагично закончилась судьба четвертого беглеца, друга Николая – он был тяжело болен, отстал от товарищей, и через год нашли его тело…Но нет худа без добра – беглецов судили, а потом на основании приговора, отпечатков и прочих сведений Коле установили личность. Параллельно шла работа по предоставлению ему временного убежища. В 2021 году Коля отбыл наказание и уехал в Южную Корею. Он пенсионного возраста, по прибытию ему назначили пенсию, все у него хорошо! Звонил, хвалился, какую квартиру он получил!
Знаете, консул Северной Кореи как-то сказал мне, что я для КНДР – враг № 5. Визу в эту страну мне, конечно, никогда не одобрят. Но я обязательно планирую съездить в Южную Корею. Там есть люди, с которыми я бы хотела увидеться!», – говорит Любовь Татарец.
Созвониться с Колей удалось корреспонденту Amur.life. Мужчина сам позвонил по видеозвонку, пообщаться удалось на ломаном русском, который Коля выучил за годы жизни в России. В следующем году ему исполнится 70 лет.
В Южную Корею мужчине удалось уехать в 2021 году. Здесь ему предоставили квартиру, которую бывший беженец с гордостью показывает на видео. Это просторная квартира-студия, в которой есть бытовая техника, компьютер – это выдало государство.
В Северной Корее, говорит Коля, у него живут взрослые дети – дочь и сын. Мужчина говорит, что звонить им опасно – за связь с отцом, бежавшим из страны, они могут пострадать.
Во время разговора Коля много говорил о поселке Белогорье, где прожил почти два десятка лет, называл фамилии знакомых ему людей, с которыми его связали дружеские отношения – и с кем ему обязательно бы хотелось снова встретиться и рассказать, что у него все сложилось благополучно.
В 1992 году Россия присоединилась к Конвенции «О статусе беженцев». По конвенции, все граждане Северной Кореи, покинувшие страну, имеют право на убежище. При этом в 2016 году КНДР и Россия подписала соглашение о взаимной выдаче лиц, нелегально въехавших на территорию двух стран. В целом правоотношения с иностранцами, которые просят убежища в России, регулируется федеральным законом «О беженцах» 1993 года. На стадии обсуждения – новый закон «О предоставлении убежища».
По этому закону, право ходатайствовать о предоставлении убежища есть у любого иностранца. Экономические причины, голод, эпидемии или ЧС на родине основанием для предоставления убежища являться не могут.
«Я считаю, что в предлагаемом виде этот закон нельзя будет исполнить. Получается, человек, который желает получить убежище, должен обратиться к пограничной службе и заявить об этом. Но если ты не знаешь язык, кто и как тебя будет слушать? Своим беженцам я всегда ищу переводчика. Корейцы не знают, что такое временное убежище! И сказать о том, что они хотят его получить – это нереально», – говорит Любовь Татарец.
По словам амурского адвоката, в России всего три центра для вынужденных переселенцев и беженцев. Чтобы туда попасть, необходимо получить такой статус официально, а с этим –по крайней мере, у северокорейцев, – большие проблемы. Как правило, нелегалы из КНДР в массе своей не имеют документов, средств к существованию и даже понятия о том, что могут просить убежища. До недавнего времени, говорит Любовь Татарец, таким людям помогали ныне ликвидированные правозащитные организации.
«Сейчас реально получить убежище только лицам, которые найдут какого-то энтузиаста, и он возьмет на себе решение всех бытовых проблем, переписку с международными органами, поиски переводчика, который пройдет не один суд, чтобы защитить его. На мой взгляд, таким лицам должны помогать международные организации, которые сейчас ликвидируются», – высказывается Любовь Татарец.
Амурский адвокат поддерживает своих коллег, которые написали ряд замечаний к проекту нового закона. Свои замечания правозащитники направили в адрес законотворцев.
«Сейчас мы все видим, как развивается ситуация с беженцами с Украины. В России ими занимаются, все им помогают, оказывают всяческое содействие, и данной категории не нужны ни правозащитники, ни адвокаты. Так в идеале и должна проводиться работа с беженцами», – заключает Любовь Татарец.
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
