В Амурском областном краеведческом музее действует выставка сокровищ Дальнего Востока - это кристаллы и самоцветы с уникальными природными рисунками. Коллекция была собрана в Приморье амурским геологом Владимиром Верхотуровым. По окончании изысканий он стал известным благовещенским ювелиром. Какие тайны скрывают недра Дальнего Востока, можно ли найти драгоценности на берегах Зеи и что за ювелирный лом приносят в мастерские благовещенцы - об этом Владимир Николаевич рассказал в интервью Amur.life.
Пещеры с драгоценными кристаллами возрастом в миллионы лет
– Я долгие годы жил на прииске Октябрьском, а у отца был друг, бывший геолог. Он постоянно разыскивал минералы. И я тоже находил различные каменья и получал соответствующие консультации: это - агат, это - хризолит. И вот после армии собрался в Хабаровск поступать, и попалось на глаза объявление: в Благовещенске в политехническом техникуме набор на геологический, без экзаменов. Начал учиться, стал круглым отличником, получил красный диплом. Попросился на «Далькварцсамоцветы». Мне сразу попытались отказать, но директор техникума был Краснов. Он всех послушал, и сказал: «Выражу общее мнение, что удовлетворим ходатайство товарища». Направили в Дальнегорск, бывший Тетюхе. Это место известно коллекционерам всего мира, там уникальное полиметаллическое месторождение, которое еще при царе-батюшке разрабатывалось. В пещерах там миллионы лет растут кристаллы минералов 150 видов.
В Дальнегорске несколько рудников. На «2-м Советском» наверх поднимаешься, там «17-я буровая», и продушина - то есть пустота внутри скалы, которая образовалась миллионы лет назад. И в этой пустоте - кристаллы размером до 5 сантиметров, мы их называли кальцитовые розы. Продушина эта метров 20, потом можно перелезть наверх, будет еще одна. Она внутри вся белая, выступы обросли белыми кальцитовыми розами. Сердце заходится! Правда, пролезть могли туда только худые. Метра три надо было ползти по узкому месту, по шкуродеру. Там такие красивые виды!
А когда продушина закупорена в горе, там ни воды, ни кислорода. Взрывают породу, и открывается эта красота. Туда залазишь - кристаллы черный пиротин, серый галенит, кальциты. Фонарем поведешь, аж душа воет.
Приходилось вытаскивать, выдалбливать, порой зависнув вниз головой. Кристаллы собирали так, чтобы на отколотом образце не было видно механических сколов, так он выше ценится. Например, небольшой кусочек флюорита стоил до тысячи долларов. Зарплата была 105 рублей в месяц. Как-то тогда особо не думал о деньгах.
Распиливаешь булыжник, а там целая вселенная
– Самоцветы люблю, потому что у каждого камня есть своя энергетика. Об этом говорит и хабаровский геолог Борис Фомин, он описывает свою теорию кремниевой жизни по агатам и халцедонам. Очень необычно, почитайте.
У нас здесь в Амурской области есть очень хорошее проявление - Бурундинское в Селемджинском районе. Там широко известное месторождение агатов и цветных разновидностей халцедона, это сердолик, карнеол и другие. Очень красивые камни. То, что на западе считается сердоликом, у нас здесь выбрасывают, у нас очень качественный.
Мне нравятся просто агаты с кольцевым рисунком или оникс с параллельным. Есть трубчатые агаты. Бурунда - это жемчужина Амурской области, это я как самоцветчик говорю.
По берегу Зеи у нас можно погулять и найти очень красивые сердолики. Распилил, а внутри красота. Есть окаменелое дерево на побережье Зейского моря. Красивое, интересно полируется. По всей Амурской области оно встречается, кстати.
Как проверить, что за камень нашли, имеет ли он ценность? Надо смотреть, как камень выглядит в воде. Даже обычный берешь, в воду опустил, размазал - он полупрозрачный, цвет меняет. Достоин внимания.
Я люблю «маховики», в трещинках у них будто мох или деревья застыли рисунком. Никто не рисовал, это природа. Мир камня по-настоящему мало кто знает.
Ювелирным делом заболел, как сделал первый перстень
– В партии в Дальнегорске были москвичи, среди них один увлеченный ювелир-коллекционер Виктор Пономаренко. Он подошел к делу серьезно: привез на рудник оборудование свое: горелки на кислороде, инструмент. Хорошо, если есть знакомый зубной техник, тогда оттуда можно было взять. Поставил палатку. Пригласил посмотреть, как перстень делает - ловко так, красиво и быстро. Предложил мне. Тут я тоже заболел. Сделал трехэтажную подвеску, и пошло-поехало.
Из Дальнегорска я вернулся в перестройку. Здесь, в Амурской области, позакрывали геологические экспедиции по самоцветам. Остались только золотодобытчики. Туда я идти не хотел, там никакого творчества, поэтому и стал ювелиром. За камнями только в любительских выездах бываю. Надо, кстати, здесь в Благовещенске выяснить, есть ли геологические кружки, надо кому-то коллекцию отдать, накопилось.
Приносят иногда лом, разный. Порой старые вещицы попадаются, переплавить которые рука не поднимается. Помню, женщина принесла колье, нашла, говорит, в сарае - разбирали старые вещи. В колье много камней белых. Говорит: «Давайте, камни выковыряем, а золото переплавим». Я посмотрел - а это бриллианты 0,3 карата и много мелких. Наверное, камней 50-60 было. Говорю: «Переплавлять не торопитесь, здесь клеймо 60-х годов, Одесский завод. И это все бриллианты». Она: «Угу». Потом раз, на меня: «Бриллианты?!!» Глаз хищный, быстро завернула, поехала в Москву, хотела там восстановить и продать. Но узнала, сколько там попросили за реставрацию, вернулась ко мне. А я ей отказал. Она за деньги, а не за красоту.
Александр Тихомиров использовал инкрустацию, как краску
С Сашей Тихомировым мы познакомились где-то в 1993-м, несколько выставок его посмотрел. Тут интересно получилось: когда в первый раз пришли к нему домой, у них была маленькая квартирка, сидели в зале и он говорит: «У меня есть две работы, принесу». Принес, поворачивает – и меня словно окатило энергетикой. Настолько лучистая она! Сашину работу надо ставить перед собой и смотреть. Она сама все расскажет, вот что такое оконопись.
Первую совместную работу сделали, по-моему, в 2001 году. Одна его оконописная вещь была у знакомого, тот решил подарить ее своему другу-бизнесмену и предложил мне добавить в нее золото. Я говорю: «Сашина работа, надо спросить». Саша долго фыркал, но потом сдался. Когда сделали, Саше понравилось. Но не потому что это драгоценность, он золото использовал как одну из красок. В этом смысл. Мы сделали много работ с инкрустацией: золото, даже бриллианты. Саше я благодарен, что он позволил с ним поработать. Человек, добрый, чистый. Дай Бог ему хорошей памяти, жаль, что его не стало.
Для меня тоже все эти драгоценные материалы - средство передать красоту мира. Ювелир должен быть художником, есть даже направление обучения Дизайн ювелирных изделий - не всем дан этот талант. А сделаешь отличную работу - и душа радуется. Красота делает нас лучше и чище, неважно, каким способами. Но ты понимаешь - надо же, как красиво. То есть и понимание это свыше дается.
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
