Житель села Стойба Селемджинского района Евгений Рогалев рассказал в своем Инстаграме о проблеме. По словам мужчины, на севере Амурской области темпы золотодобычи существенно сказываются на жизни и быте эвенков. Проблему подтверждают амурские общественники.
«Коренной малочисленный народ севера Амурской области, Селемджинского района скоро останется без охотугодий, природных солонцов, пастбищ для выпаса северных оленей!» – сообщил Евгений в Инстаграме, опубликовав несколько фотографий.
«На фото участок земли в верховьях Малой Керы, между ключами Полеский и Хонколой. Чем знаменательно это место? Раньше на этой территории располагался заказник "Керский". Богатая кормовая база, природные солонцы составляли благоприятную среду для размножения многочисленной в тех местах популяции лося. Но его в дальнейшем закрыли. Также эта территория принадлежала оленеводческому совхозу ГУП "Улгэн", здесь охотились штатные промысловики-оленеводы. Но в связи с новыми принятыми законами о ликвидации МУПов и ГУПов, "Улгэн" ликвидирован. Теперь их земли ничем не защищены от уничтожения! Где и за счет чего теперь выживать эвенкам? Где они теперь будут сохранять свои обычаи, традиции для будущих поколений?!» – пишет мужчина.
По телефону Евгений Рогалев рассказал Amur.life, что проблема давняя. «Сколько здесь золото добывают, с тех пор она и идет. Золотодобыча постепенно захватывает их (эвенков – Прим. ред.) территории, где они испокон веков пасли оленей. Особенно возле деревень, возле населенных пунктов у них были очень хорошие пастбища. (…) А то что золотодобыча "отработала" – те территории уже всё, они не пригодны для выпаса. Даже просто элементарно пройти там невозможно, потому что остается "лунный" ландшафт, земля перековеркана, бугры», – отмечает Евгений.
Что касается упомянутого «Улгэна», мужчина сказал: «Это нормальная структура, созданная в советское время, где они (эвенки – Прим. ред.) вели оленеводческое хозяйство, плюс у них промысел соболя, дикоросы, собирали они все время бруснику и другую ягоду, грибы. Шили со шкур хорошие спальники, теплые, обувь. Сама деятельность совхоза "Улгэн" поддерживала их быт».
«Наше таежное оленеводство не считается выгодным с капиталистической точки зрения, – продолжает Евгений Рогалев. – Тут не будет столько произведено, выращено оленины, чтобы они могли сами себя обеспечивать, продавать это мясо… Быть бизнесменами им не получится тут. Сама суть этого совхоза была в том, чтобы сохранить таежный эвенкийский промысел, потому что в таежной зоне вообще мало оленеводства. В советское время люди это понимали, и они очень хорошо вкладывались, вливали туда денежные средства (вернее, материальные средства, тогда не было такого понятия – денежные). Вездеходную технику там, бензином снабжали – всеми ресурсами, которыми могли, помогали. Вроде бы не выгодно, но для общего дела, для страны сохранить этот народ, сохранить быт, чтобы люди приобретали, работая в тайге, определенные полезные навыки. (…) Этот быт воспитывает людей. Это все надо поддерживать».
Рогалев отметил, что также «Улгэн» «своей деятельностью облагораживал территорию». «Есть такая песня, что тайга без мужика одинока. Вот они, получается, облагораживали тайгу, улучшали ее качество в плане того, что были везде тропы, были везде зимовья построены, через определенное расстояние. Соответственно, какая польза? Понятно, что про войну говорить уже смысла нет, неохота, но, не дай бог, что-то случится, то люди могли… Всякое бывает, всегда надо иметь запасные ходы. Они могли по этим тропам быстренько куда-то в тайгу разбежаться и спрятаться. Другие какие-то, может быть, туристические возможности улучшаются, если облагорожено. Но сейчас если зайти в тайгу, то, получается, там уже ни троп, ни зимовий – одни развалюхи стоят. Взъерошенная, страшная, неокультуренная, необорудованная ничем… Там уже делать нечего», – говорит амурчанин.
В региональной общественной организации «Ассоциация коренных малочисленных народов севера Амурской области» Amur.life подтвердили существование проблемы.
«Я в Селемджинском районе бывала много раз. (…) У них положение очень серьезное. (…) Золотодобычу промышленники ведут очень интенсивно. Там не остается земли для традиционной деятельности – оленеводства, собирательства. Там очень страшно жить. Много онкологических больных, гипертоников. (…) Идет интенсивное освоение промышленниками именно там, где живут коренные народы», – отмечает председатель правления Ассоциации Елена Колесова.
По ее словам, в Амурской области промышленники работают «в наглую», в отличие от ряда других субъектов РФ – Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов. «Если бы наши власти поддерживали коренные народы, такого бы не было. Просто можно было сесть за стол переговоров промышленникам, коренным народам и правительству. Так везде делается по закону», – сказала Елена Григорьевна.
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
