Детектор лжи или полиграф. Его используют при приеме на работу в серьёзные организации, при чрезвычайных происшествиях в рабочих коллективах, а также в делах семейных – когда есть подозрение в краже или супружеской неверности. Считается, что обмануть детектор лжи вполне реально, нужно только как следует владеть своими эмоциями. Корреспондент Амур.life решил вступить в противостояние с полиграфом.
Сам аппарат-полиграф выглядит достаточно просто: чемоданчик со множеством проводов и компьютер.
К чемодану прилагается человек – полиграфолог, он-то и есть главный детектор. Частный полиграфолог – Александр Темников – несколько лет назад решил овладеть новой профессией:
– У меня была накоплена некоторая сумма, я мечтал о маленьком самолете – я любитель парапланов и неба. Но случился кризис, и я решил, что деньги надо вложить с перспективой. Нашел курсы, поехал в Москву, месяц учился, приобрел аппаратуру и получил сертификат. Потом ещё ездил на повышение квалификации. Профессия оказалась очень интересной – у каждого человека своя история, и именно мне эти истории открываются.
– Любой человек может получить такую профессию?
– Нет, есть ограничения. Например, возраст должен быть старше 26 лет, обязательно наличие высшего образования – либо технического, либо психологического.
Подготовка важней, чем тест
– Тестирование начинается ещё на этапе знакомства с человеком. Важно произвести правильное впечатление. Те, кто совершил что-то противоправное, будут ощущать некоторый страх. Те же, кто непричастны, ощущают, что я свой парень.
Я подключаю несколько датчиков: датчики тремора или мышечного сокращения – их кладут под ноги при прохождении проверки, два датчика дыхания, которые реагируют на растяжение, их крепят на груди. Я всегда шучу, когда их прикрепляю, смотрю на реакцию человека – проверка начинается задолго до начала работы полиграфа. Дальше – датчик артериального давления, в общем-то, обычный тонометр. И на пальцы крепятся три датчика – кожного сопротивления, потоотделения и фотоплетизмограммы.
– Тонкостям общения обучают или это самостоятельные такие находки?
– Конечно, об этом говорят на курсах. На нормальное тестирование уходит часа три-четыре, здесь не может быть спешки. Минут 20 для начала мы просто беседуем, без аппаратуры. Я смотрю, что за человек, какой у него психотип, как он себя ведет. Я слушаю слова, которыми он пользуется, невзначай дотрагиваюсь до ладони – оценить влажность кожи.
– Что происходит дальше?
– Прежде всего, мы подписываем заявление о согласии на прохождение психофизиологического исследования с использованием компьютерного полиграфа – это такая официальная бумага, там фиксируются обстоятельства тестирования, аудио- или видеозапись, присутствие третьих лиц и условия прохождения, регламент проверки. После проверки протокол ещё раз подписывается, а видео и аудио стираются.
– Многие люди опасаются, что в ходе проверки всплывут их личные секреты, не имеющие отношения к проверке. Такое может случиться?
– Для этого в договоре есть пункт о том, что задаваемые вопросы не будут затрагивать политических, религиозных, расовых взглядов, а также сведений личной интимной жизни. Конечно, если опрос не идет в случае подозрения в изнасиловании или педофилии либо других преступлений сексуального характера. Каждый пункт в договоре появился там не случайно. Часто за свои секреты переживают люди с нетрадиционной ориентацией. Их преследует страх, что я задам какой-то вопрос, который их раскроет. Мне это не интересно, и в рамках обычных проверок не предполагается.
– Вопросы, которые будут задаваться, – неожиданны для тестируемого?
– Наоборот, мы заранее обсуждаем все вопросы, которые будут задаваться. Важно, чтобы человек понимал, о чем его будут спрашивать. Мало того, вопросы готовятся заранее для каждой ситуации, особенно когда ситуация нестандартная. Важно вопросы сформулировать правильно и максимально точно.
– Есть ли какие-то методы противодействия, которые действительно работают?
– Есть, но мы, полиграфологи, об этих методах знаем и легко можем увидеть их применение. Мне преподавали люди, которые обучали наших разведчиков проходить детектор лжи. В России раньше полиграф был запрещен, поэтому изначально наших резидентов учили, как обмануть чужих при проверке. В итоге все методы обмана известны. Мало того, в интернете все методы описаны, хоть вы, хоть я, хоть кто угодно может это все легко найти. И если я вижу, что кто-то пользуется одним из способов обмана детектора, я пишу в заключении: противодействие. И это хуже всего – человек пытался обмануть полиграф, значит, ему есть, что скрывать. Причем всегда понятно, на какие вопросы включается это противодействие, и в итоге оно выглядит как признание вины.
Проверка
Александр решил провести для меня простой тест с фамилиями. Он называл разные фамилии, среди них и мою, а мне надо было соврать. Итак, ваша фамилия Иванова? Петрова? Болотина? Гришина? Сначала говорю правду. Затем на те же вопросы я должна соврать – везде отвечаю «нет». Делаю это ровным голосом, не двигаясь, в одном темпе, на одном дыхании. В момент, когда вру – не выдаю себя никоим образом, я уверена.
Что мы имеем? Скачок как минимум по двум датчикам, совершенно отчетливый выдох и снижение давления на последующих вопросах. Вердикт – врать не умею, детектор провести не удалось.
Вот так выглядит ложь на экране полиграфа:
Кому это нужно?
– Кто является основным клиентом полиграфолога в Приамурье?
– Московские фирмы, крупные бренды, которые набирают сотрудников для местного филиала. Проверяют тех, кто будет работать с деньгами. Специалистов, которые работают в профессиях, связанных с ответственностью за чужую жизнь или имущество, проверяют на то, есть ли привычка употреблять алкоголь и наркотики. Приходят также для проверки рабочего коллектива в случае крупной кражи на производстве, к примеру.
– Находили пропажу и вора?
– Находили.
– И что потом: полиграфолог сообщает работодателю – заказчику теста, – что вот тот-то человек врет?
– Я говорю обычно, что некто с высокой долей вероятности и есть тот, кто украл. И, как правило, человек сам увольняется.
– А в семейных делах? Бывают кражи в семьях?
– Да, и это ужасно. Обращаются в случаях, когда пропало что-то крупное – шуба, накопленная сумма и так далее.
– И что, все дружно идут к полиграфологу?
– Поначалу все вроде согласны, а потом, по факту, из всей семьи проверяю двоих, а остальные отказались или не смогли присутствовать.
Кто главный?
– Каковы вердикты, которые выдает полиграфолог?
– Три варианта результата могут быть: человек врет, человек не врет и вариант «инконклюзив» – это 50 на 50 процентов условно. Полиграфолог не может дать конкретного заключения в данном случае. Я для себя выводы при этом делаю, но выдать как заключение не могу. Для вынесения решения должны быть как минимум 90 % уверенности во лжи или правдивости.
– То есть не полиграф выносит свое решение – врет человек или нет, а полиграфолог?
– Да, у компьютера есть свое мнение, и я его учитываю при вынесении вердикта, но при этом основываюсь и на остальных сигналах, которые получил в ходе тестирования. Результат выдаю я.
История об ошибке
В одной бухгалтерии работали 4 человека. Как-то раз им принесли миллион рублей наличными. Деньги приняли на баланс. На следующий день в сейфе этой суммы не оказалось. Камеры наблюдения снаружи показали, что в помещение никто посторонний не заходил. Было решено, что бухгалтеров проверят на детекторе лжи. Полиграфологу рассказали, что из сейфа пропали деньги. Провели тест с главным вопросом: вы взяли миллион из сейфа? Все чисто, детектор показывает, что никто не брал. В то же время служба безопасности зарегистрировала увеличение денежных трат и крупных покупок за одним из подозреваемых бухгалтеров. После допроса он сознался. Почему полиграф не выявил ложь? Потому что именно этот бухгалтер не положил деньги в сейф. Вместо сейфа он ловко определил их в сумку. Поэтому на вопрос, брал ли он деньги из сейфа, с чистой совестью говорил – нет.
Вот почему надо тщательно готовить вопросы.
Измены
– Это самая неприятная часть работы. Я в последнее время предпочитаю отказывать тем, кто обращается ко мне за выявлением супружеской неверности. Жены требуют от мужей доказать свою честность, мужья, что-то заподозрив, тащат жен на полиграф. И тут разворачиваются разные ситуации. Что касается мужчин – оказавшись с глазу на глаз со мной, они сразу говорят: друг, помоги, как можно обмануть полиграф? А никак. Дальше мужчина говорит – а сколько это стоит? Я говорю – нисколько, вы уже сознались. Потом мужчина уходит решать свою проблему сам.
С женщинами всё сложнее, они молчат, как партизаны, до последнего не сознаются в измене. Я тоже предупреждаю, что если проверка состоится, то и заключение я напишу как есть, муж узнает правду. А вот если рассказать правду до того, как начнется проверка, то можно ситуацию уладить мирным способом. Я это не о взятке говорю (смеется). Если женщина раскрывает факты, то я нахожу слова для ее мужа, как-то мягко доношу правду.
Один раз ко мне пришли трое: муж, жена и предполагаемый любовник жены проверять на то, была ли измена. Вопросы людям на таком исследовании задаются очень личные и неприятные. Практически наизнанку их выворачивают. И мне в этом грязном белье приходится копаться.
– Нет ли опасений за здоровье и жизнь тех, чью измену выявили?
– Понятие супружеской измены очень неконкретно. Целоваться с другим – это измена? В Уголовном кодексе нет такого преступления. Я всегда говорю, что если доверие в отношениях настолько подорвано, что приходится обращаться к полиграфологу, то надо задуматься, а нужны ли такие отношения вообще? И мне не хочется быть гвоздем в крышке этой семьи. Сейчас я отказываюсь, хотя после праздничных дней звонят практически непрерывно – именно по проблеме измен.
– Существует какое-то профессиональное сообщество полиграфологов в России?
– Да, неофициальное. У нас есть свой чат, где мы советуемся, рассматриваем сложные и интересные случаи, делимся опытом. В группе есть специалисты высокого класса, которые знают, как выглядят полиграммы проверки людей под разными веществами. Алкоголь, фармакология, наркотики дают специфическую картину на графике.
– Принимают ли заключения частного полиграфолога в суде или полиции?
– Нет, у нас в области нет такой практики, нет специалистов, обученных на работу с такими показаниями. Дело в том, что стороны в суде должны выбрать полиграфолога. У судьи должна быть практика работы с полиграфологом, у сторон защиты и обвинения тоже. Это и в Москве редкость. При расследовании, бывает, применяют, но это не является уликовым доказательством.
– Если случится так, что под подозрением в совершении чего-то противоправного окажется знакомый человек, вы его будете проверять?
– Нет, по внутреннему моему кодексу, не буду.
– Если вы сами будете проходить проверку на детекторе лжи, сможете его обмануть?
– Если при этом не будут знать, что я тоже полиграфолог, то смогу… Но я же полиграфолог, мне нельзя врать, поэтому сразу сознаюсь... )))
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
