В общении с ней сложно было оставаться равнодушным. Одни ее уважали за стремление всегда резать правду-матку, другие не любили за вспыльчивый и неуживчивый характер. Галина Сыщук 22 года руководила МП «Ритуальные услуги». Мало кто в Благовещенске ее не знал. Особенно ее имя склоняли во времена конфликта с бывшим мэром Александром Мигулей. Но в последние годы о ней ничего не слышно. Амур.life нашел Галину Ивановну и записал с ней интервью.
– Галина Ивановна, где вы сейчас живете, чем занимаетесь?
– Живу я сейчас в Бийске (Алтайский край). Я вот только недавно вернулась из Амурской области, ездила в Благовещенск и в Свободный. У меня в Свободном подруга умерла, я приезжала ей памятник поставить. Домой на три дня раньше запланированного вернулась, не смогла в Благовещенске оставаться.
– Почему?
– Потому что очень больно (плачет). Потому что так со мной поступили – уволили без объяснения причины. Пять лет уже прошло… Дату я хорошо помню – 12 июля 2012 года. Мне тогда было 65 лет, я могла еще работать и работать, я все знала, все умела. Наше предприятие в 2012 году стало третьим в России по эффективности работы. Помню, как на планерке меня Павел Березовский, тогдашний мэр Благовещенска, поздравлял, знаете, так неохотно… А через неделю уволили.
– Как вы думаете, почему вас уволили?
– Потому что нужно было деньги перевести на другое предприятие, а я не давала. Как это – другому предприятию я буду деньги отдавать? Так в июле меня уволили, а в августе деньги сразу и перевели.
– Предприятие было прибыльным?
– Конечно! Мы тогда были единственные, кто по закону имел право хоронить. Монополистами! 40 машин, экскаваторы, катафалки. Мы все полностью делали, весь комплекс услуг: хоронили, кладбище содержали.
– Сколько насчитывал оборот предприятия «Ритуальные услуги» в те времена?
– Сейчас, посмотрю, я квитки сохранила. Только чистой прибыли в 2012 году у нас было 3 миллиона 250 тысяч. Это чистый доход после уплаты всех налогов. 40 % мы отдавали в бюджет города.
– Вы сохранили бумаги?
– Да, у меня все есть. Когда я ушла, вслед за мной разогнали весь коллектив. На второй год после моего увольнения осталось человек 20 от прежнего коллектива. А всего работало где-то 150 человек. Кого-то сократили, кого-то уволили.
– Почему вы опять не обратились в суд? Вы же уже однажды восстановились на работе после увольнения.
– Не захотела… Мне бы это стоило большого здоровья, а у меня его уже не было. Воевать с мэрией я не хотела. Ну вот результат – предприятия-то фактически нет.
– Его присоединили к ГСТК.
– Разве можно соединять такие предприятия? Они что, родственные? У них одинаковый профиль работы? Просто теперь прибыль забирает ГСТК в общий котел.
– А вы, когда приезжали в Благовещенск, встречались с кем-нибудь из своего коллектива?
– Одну работницу случайно встретила, а еще одна мне позвонила: поговорить, узнать, как жизнь. Все. А так я не горела желанием с кем-то встречаться, меня это все очень расстраивает.
– А вас помнят на родном предприятии? Поздравляют с праздниками?
– О чем вы говорите! Сейчас «человек» что-то значит только на словах. Болтают много! Я на этом предприятии трудилась 22 года. Я полжизни положила! А пришел другой человек и все уничтожил. Ну как так может быть?! И никому дела нет до этого. О каком «человеке» мы говорим?
– Галина Ивановна, почему вы именно в Бийск уехали?
– На тот момент мне просто надо было куда-то уехать. Представляете, я целый год после увольнения не могла найти себе места. Вот в таком состоянии я была! Об этом хорошо знает семья Телюк – я дружу с Татьяной, мы еще в школе сдружились. Они меня забирали из Владимировки, привозили в город, и я, как шальная, болталась по городу…
– Вы не смогли больше жить в Благовещенске?
– Да… В Бийске у меня сестры живут. Но город мне родным так и не стал, он чужой для меня. Я сейчас сожалею, что не переехала тогда в Свободный. Это мой город, там прошло все мое детство, у меня там друзья остались.
– Вы все продали в Благовещенске?
– Да, я продала свой дом во Владимировке, но после наводнения его сразу снесли.
– Если вы хотите переехать в Свободный, что вам мешает это сделать? Продайте жилье в Бийске и купите в Свободном.
– Так я этой мыслью и живу. Я ведь сейчас в Свободный на разведку ездила. Только туда хочу переехать, больше никуда. Город, конечно, сильно изменился, такое грандиозное строительство идет. Хоть и говорят, что на пенсии надо уезжать на юг, где теплее. Но роднее города, в котором ты вырос, нет!
– В свое время из-за конфликта с вами был отстранен от должности мэр Александр Мигуля. Официально сообщалось, что он не исполнил решение суда по восстановлению вас в должности. Ваше имя тогда фигурировало во всех новостях. Как вы отнеслись к этому отстранению?
– Да меня просто использовали! Мигуля не подчинялся вышестоящим, был неуправляемым. Его надо было убрать. А на моем деле нашли, за что зацепиться. Посадили это зерно и начали растить. Вот и все.
– Как вам работалось после того, как Александра Мигулю отрешили и вас восстановили в должности?
– Не дай бог никому пережить вот такие два года жизни после восстановления, что были у меня. Почему? Ну вот представьте себе – при Мигуле в мэрии все жили хорошо. И вот, уходит Мигуля, и всем сразу крылья обламывают. У кого-то меняется статус, кого-то увольняют, короче, начинается другая жизнь. А кто крайний, кто заварил эту кашу? Я. Потому что подала в суд иск на то, что меня незаконно уволили. Когда я ходила в мэрию на планерки, люди не хотели здороваться со мной. У меня уже была тактика: пока не начнется планерка, я садилась на задний ряд, облокачивалась на спинку переднего стула и делала вид, что дремлю, вроде как не выспалась. Делала им такую услугу, чтобы никого не обременять со мной здороваться. Понимаете, я как прокаженная была! Как заходят в дверь, увидели меня и мечутся, куда пойти: здороваться со мной или обойти и сделать вид, что не заметили.
– А вы хотели, чтобы Мигулю в отставку отправили?
– Да о чем вы говорите, для меня это вообще был сюрприз!
– У него до сих пор в Благовещенске высокий рейтинг…
– Ну и напрасно! Просто потому что народ ничего не знает!
– Как вы восприняли новость о том, что его выпустили раньше срока?
– Болезненно. Он даже половины не отсидел.
– Галина Ивановна, вы долго проработали на такой тяжелой с моральной точки зрения работе, как ритуальные услуги. Вы каждый день видели горе. Как вы выдержали-то?
– Обыкновенно. Я была, знаете, как говорят, работоглот. Я просто свою личную жизнь положила на алтарь работы. У меня личной жизни-то не было. Закончила работу в 19:00, заехала в магазин, купила покушать, приехала, легла спать и на следующий день в 7:00 уже опять на работе.
– Если бы у вас была возможность прожить вторую жизнь, вы бы также делали?
– Нет! Я так виновата перед своими родными. Кроме работы, я ничего не знала… И за это со мной так поступили.
– И все-таки как морально выдерживали такую сложную работу?
– Самое тяжелое – это общаться с живыми людьми. Не все всё понимают, а людям надо объяснять. Мертвому-то что объяснять? Лежит и лежит. А у них горе, и попробуй в это горе влезть, попробуй сделать что-то не так. Мои требования всегда вызывали раздражение у работников, потому что требовала я от них, как для себя, понимаете? Я не любила, когда мне врали, когда подставляли, когда плохо делали работу. Потому что за этим стоит Человек.
– Пропускали горе через себя?
– Вы же видите, что я очень эмоциональная, как не пропускать? Были просто жуткие случаи. Например, человек застолбил себе место на кладбище. Смотритель то ли по недоразумению, то ли по халатности берет и отдает это место. Приходит человек и устраивает громадный скандал. Кто отвечает? Я. И начинается – нужно беседовать с теми, чей покойник лежит, нужно переносить тело. Представляете, как это тяжело, когда одни не уступают и вторые не уступают? Или другой пример: вот несут покойника к могиле, а могилы еще нет, не выкопали. Я стою над рабочими, а они пьяные. Как-то мне Мигуля сказал – у тебя текучка кадров. А вы считаете, такого кадра надо держать?
– Нет, конечно.
– Ну вот, увольняю, а беру точно такого же.
– Я знаю, что вы серьезно увлекаетесь фотографией. Это своего рода отдушина?
– Да, я всю жизнь занимаюсь фотографией, только это единственное и спасает. Больше ничего.
Я в художественный музей Барнаула передала около 4 тысяч своих фотографий. В основном природу фотографирую.
– А не было мыслей бросить такую работу?
– Была как-то мысль… Но я уже не представляла себя вне этой работы, я вросла в нее. Вот часовня, которая стоит на 17-м километре, она не благодаря кому-то появилась, а вопреки! Я настояла, чтобы выделили денег, на тот момент 96 тысяч рублей, на проектирование. Все с боем проходило. С епархией этот вопрос утрясали, чтобы было все по их законам. И в восточной части этой часовни лежит капсула, где написаны имена Галины Сыщук и епископа Гавриила.
– Галина Ивановна, а вы верующий человек?
– Нет. Просто я хочу делать все для людей, чтобы людям было удобно.
– Сейчас в ритуальной сфере большая конкуренция. Это хорошо, на ваш взгляд, или плохо?
– С одной стороны – хорошо. Только плохо, что эти фирмочки где-то в гаражах появились или в каких-то сарайчиках. Условий там для приема клиентов никаких. Даже в жилых домах ритуальные магазины пооткрывали. Это же категорически неправильно! Ведь должно быть приличное помещение, мэрия должна это все контролировать. Я считаю, что власти не выработали систему уважения человека.
– То есть к этому виду бизнеса нужно подходить и с морально-этической точки зрения?
– Ну а как же! Понимаете, эта услуга последняя! Она должна быть красивая, она должна быть порядочная.
– Мне кажется, что качество сервиса с этой сфере у нас постепенно меняется в лучшую сторону
– Думаю, Благовещенска это не коснется. Потому что власти не влияют на эту сферу. Они считают, мол, «ритуалка», что с ней заморачиваться. У нас нет культуры погребения, чтобы было как положено. Я была в Новосибирске на похоронах сестры, так там совершенно другое дело.
– Вы 5 лет не были в Благовещенске, сильно изменился город?
– Изменился, конечно, но не сильно. Новостройки встречаются эпизодически. Но как был он деревянный и страшный, вон дома стоят по Калинина убогие, до сих пор не снесенные, так они и стоят, ничего не изменилось.
– И последнее: вы долго прожили в Благовещенске, многих здесь знаете, многие вас знают, что бы пожелали жителям?
– Я к благовещенцам никаких претензий не имею и считаю, что они достойны лучшего отношения к себе. А власти спустя рукава относятся к ритуальной отрасли, это очень печально. Люди ведь идут сюда с большим горем, и с ними должны обращаться по-людски и никак иначе.
При использовании материалов активная индексируемая гиперссылка на сайт AMUR.LIFE обязательна.
